Содержание
Как в «Убийстве в Восточном экспрессе»
Инвесторы и экономические обозреватели задаются вопросом: кто потерял Аргентину? В конце 2001 года в стране начались проблемы, которые вскоре вынудили власти объявить дефолт. Аргентина погрузилась в глубокую рецессию, сильно подпортив свой международный авторитет. На этот раз ситуация повторяется – близится трагедия, которую можно избежать.
После неудачных результатов первичных выборов президент Аргентины Маурисио Макри баллотируется на новый срок в экономических и финансовых условиях, которые, как он обещал, никогда не вернутся. Страна ввела контроль за движением капитала и объявила о перепрофилировании своих долговых платежей. Moody’s понизил кредитный рейтинг государственных облигаций до «мусорного», а Standard & Poor’s констатировало выборочный дефолт. Идет глубокая рецессия, инфляция очень высока, и наверняка вскоре начнется рост бедности.
Прошло четыре года с тех пор, как Макри вступил в должность и начал проводить программу реформ, которая получила широкое признание международного сообщества. Но Аргентина снова столкнулась с проблемами, и стала получать рекордную поддержку от Международного валютного фонда.
Аргентина опять оказалась в кризисе по той простой причине, что с момента последнего разгрома мало что изменилось. Экономические и финансовые основы страны остаются уязвимыми как для внутренних, так и для внешних потрясений.
Хотя они были привержены амбициозной программе реформ, экономические и финансовые власти Аргентины также допустили несколько ошибок, которых можно было избежать. Фискальная дисциплина и структурные реформы применяются неравномерно, и центральному банку не хватает влияния в ключевые моменты.
Более того, аргентинские власти поддались тому же искушению, которое подкосило их предшественников. Стремясь компенсировать более медленные, чем ожидалось, улучшения внутреннего потенциала, они допустили чрезмерный рост задолженности в иностранной валюте, усугубив то, что экономисты называют «первородным грехом»: существенное несоответствие между валютными активами и обязательствами, а также между доходами и расходами на обслуживание долга.
Хуже того, этот долг был сформирован не только опытными инвесторами на развивающихся рынках, но и «туристами», которые стремились получить доход выше того, что был доступен на их внутренних рынках. Последние, как правило, не имеют достаточных знаний о классе активов, в которые они вкладываются, и, таким образом, печально известны способностью вызывать скачки цен.
Невзирая на историю хронической волатильности и эпизодической неликвидности в Аргентине, включая восемь предыдущих дефолтов, кредиторы поглотили столько обязательств, сколько выпустит страна и ее компании. Не стали исключением и 100-летние облигации, которые привлекли $2,75 миллиарда с процентной ставкой всего 7,9%. При этом они снизили доходность аргентинского долга существенно ниже того уровня, что требовали экономические, финансовые условия и условия ликвидности, это побудило аргентинские предприятия выпустить еще больше облигаций, несмотря на ослабление основных фондов.
К поиску более высокой доходности подталкивала необычно слабая денежно-кредитная политика — сверхнизкие (а в случае Европейского центрального банка — отрицательные) ставки и количественные смягчения — в странах с развитой экономикой. Системно значимые центральные банки (Банк Японии, ФРС США и ЕЦБ), таким образом, стали последними игроками в старой игре Аргентины.
Советник Дональда Трампа по набезопасности Джон Болтон пригрозил кубинским военным и спецслужбам ужесточением финансовых ограничений за «их роль в узурпации демократии и разжигании репрессий в Венесуэле».
Кроме того, под влиянием многолетней активной поддержки центральным банком рынка активов инвесторы были вынуждены ожидать достаточной и предсказуемой ликвидности — последовательного «общего глобального фактора» — для компенсации всевозможных индивидуальных недостатков кредита. И это явление усугубляется распространением пассивного инвестирования, при этом большинство индексов сильно благоприятствует выдающимся рыночным ценностям (следовательно, чем больше долгов у развивающихся рынков, таких как Аргентина, тем выше становится их вес во многих индексах).
Кроме того, существует МВФ, который с готовностью вмешался, чтобы помочь Аргентине, когда сбои во внутренней политике в 2018 году заставили инвесторов нервничать. Аргентина получила $44 миллиарда в рамках крупнейшей в истории программы финансирования МВФ. Тем не менее, с самого первого дня программа МВФ подверглась критике за прогнозы по поводу перспектив роста Аргентины и ее пути к долгосрочной финансовой стабильности. Примечательно, что те же проблемы мешали МВФ в Аргентине и раньше, в том числе при подготовке к дефолту 2001 года.
Как и в «Убийстве в Восточном экспрессе» Агаты Кристи, почти все участники причастны к продолжающемуся экономическому и финансовому кризису в Аргентине, и все они сами являются жертвами, понеся репутационный ущерб и, в некоторых случаях, финансовые потери. Тем не менее эти издержки бледнеют по сравнению с тем, с чем столкнется аргентинский народ, если его правительство не предпримет решительных действий — в сотрудничестве с частными кредиторами и МВФ, чтобы обратить вспять экономический и финансовый спад.
